Лучшие подруги

Они продолжают по привычке встречаться, хотя он её уже просто изматывает своим невниманием или ревностью и чем-то там еще, а она его всё больше и больше бесит – тем, что может целыми часами говорить только о себе самой. И однажды вечером, сразу же после секса, она или он, или они не выдерживают и наговаривают друг другу много злых, несправедливых, обидных слов, которые уже невозможно ни забыть, ни простить, ни загладить.

Лялька горько-горько плачет, уткнувшись жарким лбом в ледяное стекло окна. А он бешено хлопает входной дверью, до смерти обрадовав прилипших к своим дверным глазкам соседей.

Но все эти подлые слова, которые только что были ими сказаны, никуда ведь не делись! Они, как жухлая осенняя листва – знаете, такая влажная и бурая от гнили – разлетелись по всей квартире, налипли противной склизкой жижей на стены, потолки и пол, забрались во все укромные уголки и тайные убежища и выгнали оттуда её одиночество, терпеливо и торжественно ждущее именно этого часа.

Здесь просто невозможно было оставаться, чтобы вновь и вновь слушать его оскорбления! Вспоминать прикосновения его нежных требовательных губ. И смотреть в укоряюще-немигающие глаза собственного одиночества…

Вот так, промаявшись до следующего дня, Лялька едет утешаться к своей лучшей подруге Машке. А главное, она  ведь специально ей позвонила, чтобы спросить, можно ли остаться у неё ночевать, и та всё поняла, напоила остатками вчерашнего коньяка, выслушала Лялькины слёзные жалобы и даже покивала – действительно, какой подлец!

А когда стало уже совсем поздно и Машка пошла в спальню, чтобы достать для Ляльки свежее постельное бельё, в дверь неожиданно громко позвонили, и в кухню вошёл… тот самый подлый обидчик и сразу же накинулся на неё с какими-то злыми и глупыми пьяными упрёками. А Лялька всё еще ничего не понимала! Она даже подумала, что он её просто выследил.

И только потом, намного позже, когда всё тайное уже окончательно стало явным, другая её подруга, замужняя Ирка, во всём ей призналась – разумеется, по большому секрету и с выражением смущённой жалости, смешанной с жадным любопытством. 

Оказывается, в тот же вечер, когда они так ужасно поссорились, он явился к ним домой и молча сидел в кухне, злой и пьяный, почти обняв литровую бутылку коньяка, которую принёс с собой, а она уже наполовину опустела! Её муж, радостный дурак, провозглашал какие-то дурацкие тосты, а бедная Ирка безуспешно придумывала, что же ей делать. Но тут, слава Богу, на минутку заскочила Машка и, трезво оценив обстановку, забрала с собой недопитый коньяк… и обиженного мужчину.  

Машка, между прочим, уже давно на него глаз положила, так что, наверняка, повезла его прямо к себе домой. А на следующий день – нет, ты только представь, он опять к ним заявился и при этом нёс такой бред, что она и сама чуть с ума не сошла!

Но тогда, у Машки, Лялька ведь на самом деле ничего не понимала, ничего еще не знала, ни о чём таком не догадывалась. Она просто закрылась от этих его порядком надоевших злобных нападок в одной из четырёх комнат большой Машкиной квартиры, и вдруг, через время, услышала, как из Машкиной спальни раздаются какие-то странные стоны и всхлипы, явственно указывающие на то, что там прямо сейчас занимаются любовью.

Машка, какая же ты всё-таки… А он? Неужели не мог хотя бы немного подождать? Как смешно-то, Господи, что они оба отправились утешаться именно к ней! И вот встретились. А ей что делать? Выскочить за дверь – в холодную сентябрьскую ночь? Но ведь это опасно и глупо, и он обязательно поймёт, что добился своей цели – оскорбил её, унизил, растоптал…

Нет! Она встанет завтра утром, как ни в чём не бывало, – свежая и прекрасная, с безжалостной улыбкой на устах. И приготовит им чай.

Лялька заснула в тихих слезах, а проснулась от собственного крика. Даже испугалась – так кричать могло бы какое-нибудь раненное животное, агонизирующее от невыносимой боли.

Разве она может такое чувствовать? Ведь он ей совсем не нужен. А Машка… Бедная Машка! Она всего лишь пытается хоть как-то устроить свою личную жизнь. У неё всё-таки возраст, и кожа, и глаза, и фигура уже совсем не такие зовущие, как у Ляльки… Да Лялька и сама была бы рада, если бы её одинокая стареющая подруга наконец-то нашла себе любовника!

Только не его. Только не в тот же день, когда они расстались. Только не так подло… Ведь это, действительно, было подло, правда, милая Маша? 

Лялька встала, умылась, почистила зубы. Не торопясь, накрасила лицо. И пошла заваривать чёрный чай. И мазать колбасой бутерброды. А потом, когда на Машкиной кухне засиял первозданный порядок, не свойственный ни самой Машке, ни её раздолбанной прокуренной кухне, Лялька с громкой, почти что естественной радостью, обращаясь в сторону спальни, что есть силы крикнула: «Эй, сони, пора вставать! Я уже приготовила завтрак».

Но он так и остался в спальне, пока она не ушла. Жаль! Не увидел в последний раз, какая она красивая – даже по утрам (в отличие от Машки!). А Машка старательно делала пустое лицо и смущённо отводила глаза, а иногда специально и быстро взглядывала в тоже пустые и старательно улыбающиеся Лялькины глаза.

Машка торопливо пила горячий невкусный чай и невнятно бормотала, что он сам пришел. Не для Ляльки – скорее для самой себя. И всё-таки Машка явно была счастлива, несмотря на всю эту не слишком-то красивую историю, и на то, что её любовник в действительности был очень пьян, и за все эти украденные две ночи она на самом деле получила мало радости. Но Машка надеялась, что они еще наверстают упущенное. И это было так видно!

Нет, Лялька не поссорилась с Машкой. Они по-прежнему встречались – и вдвоём, и вместе с их общей подругой Иркой, тоскующей в скучном удачном замужестве по своей одинокой, но столь полной эмоций и событий жизни. А иногда – под настроение – Лялька даже встречалась с Машкой и её молодым любовником. Хотя саму Машку это явно беспокоило – ведь весь вечер он только и делал, что нападал на Ляльку, а она его слишком уж виртуозно поддевала…

Лялька даже понимающе выслушивала, какой он подлец, этот Машкин любовник, – грубый, невнимательный, а иногда и откровенно злой. Но почему? Что она такого сделала? Она ведь для него… Она ведь ради него!

А когда, в конце концов, этот парень бросил бедную Машку, именно Лялька утешала свою несчастную подругу. И даже познакомила её с одним своим воздыхателем, который всё равно продолжал делать ей недвусмысленные намеки. Разумеется, Лялька их просто игнорировала!

Но больше никогда в жизни умная-разумная Лялечка не оставалась ночевать у своих подруг. И никому из них не говорила, как это больно – шагать по гниющим листьям мокрого  сентября, когда тебя совсем никто не видит и поэтому уже можно не улыбаться. И каждую минуту вертеть в голове все его слова, и ту ночь, когда она проснулась от собственного страшного животного крика.