«Утвердился я в этой квартире…»

Как-то перечитываю свое любимейшее «Собачье сердце», и тут в ванную, где я наслаждаюсь несравненным пером Михаила Афанасьевича и сладчайшими ароматами розового масла, врывается супердружелюбная молния и с разбегу начинает меня облизывать и обнимать! «Лина, фу, Лина, брысь!»…

Куда там… Мы, визжа и подпрыгивая на месте от счастья и отчаянно молотя хвостом по мокрому кафелю, лезем своими грязными лапами прямо в хозяйкино лицо! А в открытую дверь – вместе со сквозняком – уже неторопливо шелестит лапками надменная Пуня, имеющая свой обычный вид: «Я древнеегипетская принцесса».

В общем, кошмар! И главное – ведь нигде от этой вечной свиты не уединишься… Дело в том, что с недавних пор в нашей маленькой, но очень шумной ячейке общества царит жесткий матриархат, а я являюсь здесь и сейчас Всемогущей Верховной Богиней (особенно когда иду на кухню).

Эта кухня и есть дивный светлый алтарь Великой Матери, которая за верную службу может милостиво взмахнуть в твою сторону шматом фарша или горбуши, а если вдруг за что-то разгневается, то и тряпкой по наглой хитрой морде ускорение задаст! Именно в этом сакральном месте преданные адепты возносят мне горячие молитвы, совершают ритуальные пляски с песнопениями и покорно провожают малейшее движение своей матриархальной богини неистовым фанатичным огнем четырех немигающих, ясных, честных, слезящихся от восхищения очей…

И только здесь Лина и Пуня забывают о своих бесконечных склоках, ввергнувших в пучину непримиримой войны двух миров еще на заре нынешнего мироздания некую первую собачью Еву и кошачью Лилит… Потому что кухня для них – священная территория, нейтральные воды, божественный храм, предназначенные объединять в святом религиозном порыве львов и ягнят, маньяков и милиционеров, пользователей и модераторов, и здесь все равны, и все смотрят на меня абсолютно одинаковыми глазами!

Надо честно признать, наш проект под названием: «Купим маленького щеночка, а наша старенькая киска, которой мы – вот гады – так и не позволили влюбиться и окотиться, примет и полюбит его, как собственного детеныша» провалился сразу же и бесповоротно!  Во-первых, «детеныш», около двух месяцев от роду (девочка-ротвейлерша, которая, во всяком случае, в самые первые дни своего существования в нашей квартире была такой милой и испуганной, но уже тогда грызла всё, что находилось в зоне свободного доступа), оказался минимум в два раза крупнее бедняжки Пуни.

И «мамочка» жутко «шугалась» этой, невесть за какие грехи навязанной ей «кровиночки»! А та, подлая с коричневыми подпалинами морда, быстро «просекла» иерархию, вспомнила Еву и Лилит и тут же начала вести себя по отношению к нашей древнеегипетской принцессе самым неподобающим образом, пытаясь играть с ней, ну, точно как с одним из кроликов-лошадок, щедро выданных на подобное поругание главной правительницей всех своих ста тысяч игрушек девятилетней Даной Романовной…

В общем, у Пуни с Линой с самого начала образовалось чудовищное противоречие… Хитроумная Пунечка столько раз пыталась воззвать к нашему разуму, да всё без толку! В итоге она… заболела. Пришлось отселять её в детскую (подальше от злобного игривого монстра!), колоть антибиотиками и витаминами и кормить трюфелями с голубым сыром… И вот Пуня – к нашей всеобщей неописуемой радости! – наконец-то обнаружила первые признаки возвращения  в жизнь (это была кучка под семейным альковом и требовательное мявканье ранним-ранним утром, больше похожем на ночь, твердо и бескомпромиссно обозначающее: «Кончай дрыхнуть – пора мне паровые котлетки тащить!»).

Кажется, после тяжелой продолжительной болезни (животные тоже болеют от отчаяния, чувствуя себя несчастными, преданными и покинутыми!) наша желтоглазая Лилит, так и не состоявшаяся в роли мамочки, все-таки приняла существование своей личной Вселенной – с  вломившимися в него в виде бестолковой, но очень дружелюбной ротвейлерши поправками… Теперь она чутко дремлет на подстилке Лины. Съедает возможный максимум из положенного ей корма (остальное всё равно будет беспощадно своровано). Подходит, сладко и хитро мурча, во все места, где трется подлый «детеныш» (по мнению Пуни – последний гаденыш!)… И т. д. И т. п.

И только на кухне их не различить! Абсолютно одинаковый безумный фанатизм сияющих глаз. И безмерная нежная преданность. И такая любовь, бездну которой мог познать лишь булгаковский Шарик… И готовность – ради своей Великой Всемогущей Верховной Богини (то есть меня, готовящей для семьи завтраки-обеды-ужины) – убить кого угодно!       

Что ни говори, а всеобъемлющее и бездонное гастрономическое чувство, слава древним кошачье-собачьим богам, все-таки объединило наших животных – как это не смог бы сделать ни один наш, хозяйский, хитроумный «проект». Под милостивым и одновременно грозным оком своей матриархальной богини, то есть меня, они даже и не мечтают ссориться! 

… А я упиваюсь собственной властью и ежеминутным самым горячим поклонением! Скажу честно, реальный, хорошо приготовленный матриархат – это действительно клёво…