И Ленин такой молодой…

Начало 80-х. О том, что совсем скоро «великая и ужасная» империя СССР рухнет, как тот мифический колосс на глиняных ногах, предвещали, пожалуй, только что-то уж больно участившиеся в последнее время трансляции «Лебединого озера»… Был у дряхлых советских бонз такой мистический ритуал: как только кто-то из них отправлялся к Карлу Марксу, а народу об этом по каким-то таинственным причинам пока не сообщалось, так сразу по всем малочисленным телеканалам моего безоблачного советского детства начинали гонять несчастных лебедей!

Впрочем, тогдашняя я не придавала этому ровно никакого значения! Потому что был апрель – зеленый, свежий, ветреный, оглушительный… И день рождения дедушки Ленина… А, главное, впереди неслыханное и невозможное счастье – меня, еще вчера такого же несмышленыша-октябренка, как всех без исключения первоклашек-второклашек моей школы, примут в пионеры! А это уже – статус, практически свидетельствующий о вступлении во взрослую жизнь.

Еще утром мама нарядила меня в черную юбку с красивыми складками и прекрасную, новую, белоснежную рубашку, заплела мои коски в каральки, увенчав это трогательное парикмахерское сооружение пышными белыми бантами… Школьная пионерская дружина, полноправным членом которой я стану буквально через 20 минут, шушукается и болтается в паре метров от стройной линейки, ждет вожатую… А будущие пионеры робкой стайкой тусят рядом со взрослыми дылдами десяти-двенадцати лет – ну точно маленькие обглодыши-рыбки под кажущимся бесконечным телом какого-нибудь синего кита!

Но вот так просто стоять и ждать – невыносимо скучно. И я быстренько сбиваю небольшую банду из будущего позора любого уважающего себя пионерского звена… И мы носимся по школьному двору – очумевшие от теплого зеленого апреля, распустившегося во всё бесконечное небо, и ветер, бьющий в наши лица, с неистовым грохотом поднимает и опускает поднятые за нашими спинами драгоценные, галстучные,  пионерские кусочки ощутимо пахнущего синтетикой оранжевого шелка! Этакие невинные розовощекие и ясноглазые растрепанные маленькие ангелочки с трепещущими прямо в небо огненными крылышками над плечами…

В итоге, естественно, уже на торжественной линейке, посвященной ежегодному ритуальному причастию очередной порции девятилетних пионеров, совершаемой день в день в священный праздник, ознаменованный рождением вождя мирового пролетариата, я стою, запыхавшаяся, красная от быстрого бега, с вылезшей из юбки блузкой, а мои чудесные каральки распушились, как цветущие подорожники, и банты позорно сползли вниз и развязались… Кошмар! Но ничего – приняли.

Сейчас-то я, конечно, остро и ярко помню именно это невозможное апрельское солнце, которое, казалось, проникает в каждую твою клеточку, наполняя её бесконечным, горячим, светлым счастьем наивного детства, и как бешеный, добрый, зеленый апрельский ветер славно бьет прямо в лицо и, грохоча, поднимает надо мной мои новые, пионерские, жарко пламенеющие крылья! А тогда я истово верила во все сказки Бонч-Бруевича и иже с ним…

И неистово мечтала – нет, не об игрушках, шмотках, пирожных, поездках на море! – а о том, чтобы найти уэлссовскую машину времени (этот роман мне понравился намного больше, чем «Война миров», хотя он был очень-очень грустным) и отправиться прямиком туда, где подлая меньшевичка Каплан поднимает заряженный ядовитыми пулями револьвер против милого, доброго, чудесного «волшебника из страны», обладавшего самым незабываемым на свете прищуром!

Бедная слепая Фанни… Да она не только, что в Ленина, но и в любую из его многометровых монументальных посмертных статуй не смогла бы попасть, да даже, пожалуй, и в саму величественную, хотя и приземистую гробницу этого советского фараона, где и сейчас тихо смердит его божественная мумия, напитанная высоконаучными химическими составами! Но откуда мне, счастливой девятилетней пионерке было об этом знать?

…Покушение на Ленина произошло в Москве после его выступления на заводе Михельсона 30 августа 1918 года около 11 часов вечера. Ленин вышел из здания завода и направился к своему автомобилю, который окружала толпа народа. Когда Ленин подошел к автомобилю, раздались три выстрела. Ленин упал на землю ничком.

Обвинению, предъявленному Фанни Каплан, противоречил целый ряд фактов. Во-первых, она была почти совсем слепая. А главное, по всем свидетельским показаниям, эта «подлая убийца» в одной руке держала сумочку, в другой же – зонтик, а вот пистолета, из которого она якобы стреляла в вождя мирового пролетариата, у нее… просто не нашли.

К тому же первые слова Владимира Ильича после выстрела были: «Поймали ли его?» (а не ее!), то есть Ленин был уверен, что стрелявший – именно мужчина. Неужели спутал? Но на Фанни Каплан в тот день была изящная фетровая шляпка и яркое белое платье…

Кстати, по словам людей, близко знавших Владимира Ильича, он производил на женщин магнетическое впечатление. При этом сам отзывался о них весьма иронично: «Никогда не встречал ни одной женщины, которая умела бы делать три вещи: читать «Капитал» Карла Маркса, играть в шахматы и разбираться в железнодорожном путеводителе».

Вряд ли это делала и Инесса Арман, и другие, постоянные и случайные любовницы моего детского божества… А он, говорят, был тот еще «ходок»! Вроде бы на этой романтической почве даже сифилис получил, который, по слухам, и стал причиной его естественной кончины в 1924 году…

Серьезное ухудшение состояния здоровья вождя мирового пролетариата началось в марте 1922 года. Участились кратковременные потери сознания, сопровождавшиеся онемением правой стороны тела. Примерно через год приступы вылились в тяжелый правосторонний паралич. Была поражена речь. В общем, Ленин умирал. И раньше или позже всё равно бы умер, что, кстати, было очень кстати его беспощадно амбициозному товарищу по партии  Иосифу Виссарионовичу!

Но! Есть документальные свидетельства о том, что Владимир Ильич, якобы, не имея больше сил находиться в отрыве от дел, несмотря на сопротивление жены, 18–19 октября 1923 года, то есть буквально за 3 месяца до официальной даты своей кончины (эх, телелебедей тогда еще не было!), отправился на автомобиле в Москву с инспекцией. Его маршрут был следующим: квартира, зал заседаний, собственный кабинет, сельскохозяйственная выставка… Затем он вернулся обратно в Горки.

Это последнее ленинское посещение Кремля упоминается во всех официальных описаниях его жизни и деятельности. И дело даже не в том, что и при некотором улучшении плачевного состояния здоровья вождя, очень сомнительно, чтобы Владимир Ильич смог в одиночку подняться в свою квартиру, зайти в кабинет, потом посетить Совнарком, пройти в зал заседаний, совершить прогулку во дворе Кремля и даже осмотреть выставку, пробыв в Москве, вдали от сиделок и врачей, целых два дня!

Вот, к примеру, рассказ, услышанный еще в детстве известным советским и российским историком и писателем Александром Горбовским от одного простого человека, который  в 20-е годы прошлого века обслуживал высшую партийную элиту…

«Я служил тогда самокатчиком, развозил на велосипеде пакеты из Кремля и обратно. На улице холодно уже было, я зашел в караульное помещение, стал за печкой погреться. Начальник, нерусский, не видел меня, наверное. А мне слышно было оттуда, как он по телефону говорил.

Спрашивает: «Почему Ленин без охраны в Кремль прибыл?» Потом, видно, сам отвечает кому-то на том конце: «Нет, никакой с ним охраны нет. Один он. Я проверял. Хорошо. Позвоню в Горки».

Говорит, чтобы соединили его с Горками, откуда Ленин приехал. Что ему там сказали, не знаю, только опять он звонит тому, с кем разговаривал: «В Горках сказали, что Ленин никуда не уезжал. Говорят, на месте он. Да. Точно». И назвал фамилию, с кем говорил в Горках. Забыл я, известная тогда фамилия.

Что тут началось! Я за печкой стою, ни жив, ни мертв. Лишь бы не увидели меня. Подумают, что нарочно подслушивал, подослал кто. Но не увидели. Я улучил минуту и выскочил. Такое вот дело».

Из этого рассказа, если он достоверен (а лгать самокатчику не было никакого резона!), следует, что в то время, когда, по абсолютно надежным сведениям, больной Ильич пребывал в Горках, он же – один, без охраны и без сопровождающих! – приехал в Москву, в свою квартиру в Кремле!!!

Там его, разумеется, подобающим образом встретили, а на другой день он прокатился со свитой по Москве, заехал на выставку, а потом отбыл обратно в Горки. И никто из тех, кто его видел и находился с ним рядом, не усомнился, что это был именно Ленин…

Так кто же был в Кремле, в Москве 18–19 октября 1923 года? Сам Ленин? Или его двойник? Или призрак… А ведь появление таких призраков-двойников – перед гибелью или кончиной «двоящихся» – явление в российской, да и мировой истории далеко не редкое. Считается, что именно подобный инцидент, то ли явившийся из параллельного мира, то ли прямиком из царства мертвых, а то и из ада, всегда и бескомпромиссно  предвещает близкую смерть того, чьей плотью-тенью он является! 

И еще. Известно, что великий «отец народов» Иосиф Сталин, кровавый душегубец, а оттого, видимо, и самый горячий поклонник всего эзотерического, который и сам обладал незаурядными эзотерическими способностями, увлекся необъяснимым, колдовским и дьявольским еще со своей церковно-приходской  юности, а когда вступил в полную силу, мощь и беспредельность непомерного имперского царствования, и вовсе пустился во все тяжкие…

Так, под его непосредственным патронажем процветала некая тайная экстрасенсорная фотолаборатория… Один из вопросов, который живейшим образом  интересовал Сталина: как же ясновидцы и экстрасенсы могут по фото определять, жив или умер изображённый на нём человек?

Сталин хотел перевести это в плоскость простой технической операции, выполняемой сотрудниками ОГПУ. Пытаясь постичь эту тайну, чекисты перелопатили сотни тысяч фотоматериалов, негативов и снимков, даже дагерротипов и фотопластинок известных и неизвестных госбезопасности людей в разные периоды их жизни. Они пытались нащупать: отражает ли фото некие незаметные простому глазу изменения? Если да, то какие и как их научиться улавливать?

И вот один из специалистов предложил использовать разработанный им проектор оригинальной конструкции, в котором, помимо обычного света, использовались инфракрасные лучи… И сразу же последовала сенсационная находка!

На фотографии Ленина, сделанной в Горках примерно за год до смерти, за его спиной ясно просматривалась тёмная тень, имевшая очертания человеческой фигуры и даже ясные черты лица! На фотографиях более раннего периода за спиной вождя мирового пролетариата этой фигуры явно не было, но зато виднелись непонятные тёмные пятна. А если исследовались фото более раннего периода, то никаких таких пятен и вовсе не отмечалось.

И ведь как не вспомнить шекспировского Гамлета? Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…